Снег над океаном [СИ] - Михаил Григорьевич Бобров

— Восемь тысяч шестьсот сорок два раза.

Сухов медленно прижмурил глаза. Сосчитал до десяти.

— Хиэй!

— Да?

— Зацаренный тоже сперва использовал кнут.

— Семьдесят два раза. Этого ему хватило, чтобы договориться не с кем-нибудь, а с флагманом. А ты уже достаточно знаешь о Тумане, чтобы понимать, что линкоры самые авторитарные среди нас, и поэтому самые тяжелые в общении. И потом. Ты хотя бы раз применял кнут к нам пятерым?

— Откуда мне знать, как я поступил, если бы у меня был кнут?

— У тебя его не было, но ты договорился с нами всеми. А нас целых пятеро. У него был кнут, и он с одной Квинси не договорился.

— Но, может, Вальдес просто дурак?

Вальдес, понявший из беседы на русском только собственное имя, переступил с ноги на ногу и тыльной стороной ладони вытер вспотевший лоб.

— Квинси.

— Флагман.

— Как по-твоему, стоит ли убивать твоего капитана?

— Сложность вопроса выходит за пределы мощности системы. Аварийный сброс…

Аватара «Куинси» мешком повалилась на палубу.

— Корова! — припечатала Кагура, запрыгивая прямо с собственного борта. — Флагман, мы подсоединили шлейфы ко всем ядрам, проверили контакты и сопротивление изоляции. Все готово к загрузке антивируса. Пусть она в отключке поваляется, как раз триста секунд на пересборку ядра…

Кагура бодро докладывала состояние трофеев — не в тактическую сеть, а голосом аватары ради Сухова же. Хиэй вспоминала, как давным-давно, на палубе старшей сестры, она сама едва не перезагрузилась, поговорив с человеком всего двадцать секунд.

И вот сейчас уже сама Хиэй одним вопросом перезагрузила тяжелый крейсер.

Как человек!

Хиэй поправила очки — так и не отказалась от игрушки, сама не зная, почему — и остановила Кагуру жестом.

— Он применял кнут. Как ты думаешь, для чего?

Сухов подошел к фальшборту и сплюнул в воду. Вздохнул:

— Хиэй! Пожалуйста! Побыть сукой никогда не поздно!

— Ладно, — без улыбки согласилась флагман. — Для тебя мы это сделаем. Но только для тебя. Ашигара!

— Флагман.

— Шлюпку на воду. Этого… — Хиэй брезгливо ткнула Вальдеса кулаком в пузо. — На весла. Паек на сутки, пятигаллоную флягу воды, аварийный маяк. Пусть включает и ждет. Спасательные самолеты мы не сбиваем. Переведи ему!

Выслушав перевод, мексиканец низко поклонился Хиэй и быстро, явно боясь, что та передумает, двинулся к шлюпке. Хемптон, также выслушав приговор товарищу, поднял руку.

— Слушаю, — обратилась к нему флагман сразу по-английски.

— Госпожа… Адмирал… Боюсь, я не дождусь авиации. Голова сильно болит. Это значит, нужен доктор…

Хиэй улыбнулась, поглядев на Асту:

— Она без тебя заскучает. Так что походишь пока что с нами. А доктор… У нас там есть человеческий доктор.

* * *

Доктор стоял на склоне Мауна-Кеа — громадного вулкана, поднимающегося над водой даже после глобального потепления. В довоенные времена здесь обосновались астрономы, радиометристы, в том числе и военные. Естественно, чуть ниже по склонам построили жилье — вполне симпатичные и уютные домики, втиснутые на террасы микроскопических, по меркам родного Челябинска, размеров.

Тем удивительнее оказалась картина, представшая глазам доктора и сопровождающих его лиц. Крышу маленького домика, частично стены и лужайку — все вместе площадью квадратов триста, никак не больше — покрывал ровный слой непонятной серой слизи. На жаре от слизи поднялся невыносимый запах; доктор привычным движением горноспасателя нацепил на лицо дыхательный прибор, добытый из кофра. Местный шериф и военный атташе американского представительства прикрылись белоснежными носовыми платками, постоянно смачивая их остро пахнущей настойкой здешнего круглого кактуса. Представитель Тумана — аватара эсминца, доставившего доктора на остров — просто презрительно прищурилась.

За пределами невысокого штакетника серой слизи не было ни капли! Природное явление на удивление уважало право священной частной собственности.

Русалка наклонилась к доктору и сказала ему в самое ухо:

— Мы здесь на территории представительства США. С ними у нас ни мира, ни войны. Хотя вот представительство есть, и как будто собираются открывать посольство. Так что говорите все на русском, а я подумаю, что им переводить.

Доктор пожал плечами: мы тут в вашей воле. Как скажете, так и будет. Выудил пинцет, отвернулся к океану, где воздух был хоть немного свежее. Сдвинув маску, провентилировал резкими вдохами легкие. Опустил прибор обратно, развернулся и решительно подступил к задаче. Минут пять полоскал пинцет в сером дерьме, наконец, выловил кусок для анализа. Бросил обратно, выловил следующий. Рассмотрел и выкинул его тоже. Вытер пинцет о землю, а потом тщательно протер спиртом. Отступил к собравшимся, на ровный асфальт. Шериф — точно как в кино, в джинсовом костюме, белой шляпе-«стетсоне», жилете со звездой, с массивным ружьем на левом плече — слушал объяснения военного в синем кителе и брюках, спускающихся на чернозеркальные ботинки. Пистолетик военного против шерифовской фузеи не смотрелся вовсе. Приподняв маску, доктор поинтересовался:

— Что там они говорят?

— Ракета, точно. Радар видел ее, — перевела русалка. — Скорость за десятку точно. Шериф не понял, что это. Офицер поясняет: гиперзвуковая ракета.

Тут американцы повернулись к убирающему пинцет врачу, и шериф задал вопрос.

— А что у вас? — прозвенела переводчица.

Пожатие плечами поняли все, но доктор на всякий случай добавил словами:

— Креветки. Снулая рыба. Все это… (shit’s — без малейшего смущения вставила в перевод русалка) — Огромная порция просроченных морепродуктов.

— И все это прилетело на скорости десять махов, — офицер с отчетливым скрипом почесал выбритый до синевы подбородок. — С нечеловеческой точностью. Осталось понять, зачем.

Открылась дверь домика. Расплескивая жижу высокими резиновыми сапогами, хозяин коттеджа с воплями поскакал из двора. Благо, небольшой дворик потребовал от него всего трех-четырех прыжков. Оказавшись на черном асфальте, толстяк отряхнул цветастую рубашку, короткие широкие штаны и сразу же заорал про нарушение границ, про ущерб имуществу и почему-то про утерянную прибыль. Взбаламученная жижа завоняла пуще прежнего. Доктор поморщился, и подумал, что для сколько-нибудь нормальной работы теперь придется вытребовать общевойсковой защитный костюм — у военных наверняка есть. Как на той картинке, где штурмовик в каске, химзащите и противогазе, а под картинкой издевательская подпись: «Не заглянуть ли в комменты?»

Комменты — комментарии — форум — интернет!

И еще Корнет говорил: «…Можно в танчики зарубиться. И даже с русалками!»

Сообразив это разом, врач требовательно потянул девчонку за короткий синий рукав:

— Спроси, не имеем ли мы чести в его лице видеть игрока в танки?

Выслушав перевод, толстяк всхлипнул, сделавшись неотличимым от розового поросенка:

— Играл!

— А ник ваш какой?

— Ну там это, — всхлипнул поросенок. — Семперфи. Эс как сиерра.

Русалка, шериф и военный заорали хором:

— Читер!!!

— Попался, сука! — шериф ударил кулаком в ладонь. Офицер корректно икнул. Русалка прыснула